Весь этот бред про параллельные миры, затертый и заезженный до дыр сюжет фильмов и книг, придумали неудачники-фантасты. Не могут они быть параллельными, просто не могут. Почему? Да потому, что они ПЕРЕСЕКАЮТСЯ! Глупо называть их так. Но такие миры есть. Теперь я это точно знаю. По крайней мере, один. И точки пересечения - совершенно произвольные, на них можно наткнуться где и когда угодно. Бывает, что таким связующим звеном является человек в нашем мире. И не важно, знает он об этом или нет. Просто когда знаешь, легче с этим жить. Перестаешь бегать по психиатрам и прочим врачам, понимаешь, что это бремя, избавиться от которого невозможно, надо просто смириться. Почему так происходит, я не могу понять, да и не особо пытаюсь. Хотелось бы встретиться с другим таким же человеком, как я. Узнать, какой мир видит он - мой или какой-то другой. Тогда я точно буду знать, один он или несколько.
Началось все это довольно давно, наверное, еще с детства, но теперь трудно определить, что было детскими фантазиями, а что - реальностью. Алика всегда была тихим ребенком, ничем не отличающимся от других послушных детей. Только она и ее крестный знали, что внутри она совсем не такая, что есть в ней что-то необычное, чего нет больше ни у одного человека на земле. Крестный всегда говорил: "Алика - это бес!". Хотя ничего подобного снаружи не наблюдалось. О своих способностях она не догадывалась вообще. До последнего времени. И теперь воспоминания не хотят отпускать ее. Она помнит, как виделась с любимым умершим дедом, помнит необычные места, которые видела во сне, но точно знала, что они существуют в действительности. Хотя теперь и в самом деле трудно отделить правду от вымысла. Она всегда знала про Того Кто Сидит Под Лестницей, как и все дети. Только, в отличие от всех людей, она до сих пор о нем помнит и очень осторожно ходит по лестницам, потому что Кровавая Кость чует того, кто знает о нем.
Она до сих пор видит сны, от которых становится не по себе, и никому их не рассказывает, кроме одного человека, которого знает уже 7 лет. Между ними существует нечто вроде телепатии, незримой связи, они понимают друг друга. Еще они глубоко любят друг друга. Этот человек тоже знает, какая Алика внутри.
У нее часто бывают нервные срывы - не выдерживает постоянного напряжения, в котором приходится жить. Может неожиданно заплакать или рассмеяться. Может испугаться чего-то, что окружающим не понять. Из-за этого Алика кажется всем странной, не от мира сего. (Знали бы, как близки они к истине, говоря это!) И не только потому, что она боится ходить по лестницам, или угадывает, кто звонит по телефону, не сняв трубку, или видит то, чего не видят они… Скорее важна причина, по которой это все происходит. Именно она является корнем всего. И тем труднее было осознать и понять эту причину, чем важнее было ее значение.
Я многое поняла, когда узнала правду. Даже научилась жить с этим, использовать это. Научилась узнавать многое и верить этому. Верить - самое сложное.
Очень тяжело жить, постоянно ожидая того, что реальность вдруг заколышется, как отражение в воде, накренится, изменится до неузнаваемости, поплывут текстуры, обнажая нечто совсем другое, не укладывающееся в сознании. От постоянного напряжения у меня обострились все чувства. Иногда я знаю, что произойдет в следующую минуту, всегда знаю, кто стоит за входной дверью, хотя человек даже еще не постучал. Чувствую взгляд на себе, причем легко могу определить, кто, как и откуда смотрит, не оборачиваясь. Не подхожу к телефону, если звонит человек, с которым я не хочу разговаривать. Плохо только одно - я совсем разучилась врать. В нашем мире трудно прожить без лжи, даже самой ничтожной. Я не могу сказать кому-то "Доброе утро!", если для меня оно не является добрым.
Еще одно интересное наблюдение: люди, с которыми я не люблю разговаривать, не просто мне неприятны. Они могут быть хорошими людьми, но я не могу находиться с ними рядом. Я не имею ничего против общения с ними, до тех пор, пока они не начинают вторгаться в мой мир. Как и почему это происходит, я не знаю. Да и не важно это.
Я знаю, мое внутреннее "Я" - воплощение меня в этом мире, моя личность как таковая, состоит из множества мелких частичек. Как бы из мельчайших шариков, которые держит вместе какая-то неведомая сила. Все они составляют целостное, неделимое "Я", одно из многих, живущих в душе. Все частички прочно прижаты, держатся друг за друга крепко-крепко. Но стоит кому-нибудь из этих людей подойти ко мне слишком близко, как я чувствую, что что-то в этой целостности начинает нарушаться. Частички потихоньку, по одной - две, отделяются от общего ядра. Мое "Я" начинает, разрушаться, рассыпаться. Это очень страшно. Непередаваемо жутко, когда чувствуешь, что ты, твоя личность, важнейшая часть тебя распадается на отдельные частицы. Нужно немедленно прекращать разговор с таким человеком, как можно быстрее отдалиться от него, пока "Я" не рассыпалось настолько, что восстановить будет уже нельзя. Уходить, а потом ночью собирать все по кусочкам, восстанавливать по крупицам, частичку за частичкой возвращая назад. Словно утро, собирающее капли росы в чашу цветка… И чем сильнее разрушения, тем дольше идет мучительное, болезненное восстановление. Вот почему я не могу разговаривать с некоторыми людьми. Не то чтобы не хочу, а просто не могу.
Алика - действительно странная девушка. Она очень мало говорит, общается только с близкими людьми. Кроме того, она не любит мужчин. Всех особей мужского пола. Просто они для нее не существуют. Ей нет до них никакого дела, они не нужны ей. Да и вообще создается впечатление, что ей ничего не нужно, ничто ее не интересует настолько, чтобы уделять должное внимание. Сокурсники иногда подшучивают над ней, некоторые пытаются даже издеваться или хотя бы оскорбить. Но получается наоборот. Скорее это она унижает их своим безразличием. Ее не трогают их интриги. У нее есть гораздо больше, чем они могут себе хотя бы представить. Так зачем отвлекаться на столь ничтожные страсти? Подруга Алики (если можно так ее назвать), Марьянка, неоднократно пыталась свести ее со своими знакомыми, устроить личную жизнь Алики. Она не понимала, что ей это просто не нужно, и насколько глупо и никчемно выглядят потуги Марьянки что-то предпринять. Тем более бессмысленно было звонить Алике, изображая влюбленного незнакомца, тайного поклонника, так как Алика всегда знает, кто звонит, даже не сняв трубку. Но уличать Марьянку в ее глупом розыгрыше она не стала. Пусть умиляется своей хитростью, Алику это ни сколько не трогает. Но все же ежедневные звонки Марьянки вывели ее из равновесия. Ачем звонить человеку ночью и молчать? Да еще кто! Человек, который считается ее подругой. Горько. Больно. Обидно.
У меня есть еще один мир. Искусственный, придуманный мной. Я его выдумала, чтобы там отдыхать. Там стоит красивый дворец, с башенками, балкончиками и мезонинами. Вокруг него цветет пышный сад, перед парадной лестницей растет пышная трава и прекрасные цветы. Там я - Президент. Подданные - около десятка кошек в красивых костюмчиках, очень радостно и торжественно встречают меня каждый раз. Они называют меня "Господин Президент"! Мне это очень приятно. Я прохожу в любимый зал, где уже ждет небольшой оркестр. Кошки со скрипками и другими инструментами в лапках восторженно смотрят мне в лицо. Дирижер почтительно приветствует меня:
- Добрый день, Господин Президент! Как мы рады Вас снова видеть! Что Вам сыграть сегодня?
- Пожалуй, что-нибудь новое… И веселое.
- Конечно, Господин Президент! Только для Вас!
И кошки с готовностью играют для меня прекрасную мелодию, потом еще одну. А я сижу в любимом кресле и наслаждаюсь.
После того случая с Марьянкой все рухнуло. Будто бы по моему миру пробежалось огромное стадо бизонов. Все вытоптали, разрушили прекрасный дворец, навалили огромные кучи дерьма. Вот что осталось у меня в душе. Прихожу - никого нет, даже кошки не сыграют мне… Пришлось Президенту закатать рукава, взять большую совковую лопату и вычищать дерьмо.
Целый месяц я восстанавливала свой мир. Но еще немало времени пройдет, пока саженцы станут деревьями, а на клумбах вокруг нового дворца запестреют цветы…
Хуже всего то, что у Алики в ее двадцать лет начались проблемы со здоровьем. Однажды бабушка решила померить давление и ей заодно. И не смогла - пульс не прослушивался. Бабушка переполошилась, засуетилась, но пульса так и не нашла. В конце концов решила, что просто стала глуховата и не слышит его, потому что он очень тихий.
По началу мне было очень тяжело. Может, потому, что я не понимала, что со мной происходит, а может, потому, что как всякая консервативная натура боюсь перемен…
Каждая сессия повергает меня в состояние перманентного нервного срыва. Так было и в тот раз. Я страдала бессонницей, ни с кем не хотела разговаривать, пряталась от всех в своей комнате и молилась, чтобы экзамены скорее закончились. Между тем, странные вещи не давали мне покоя: я стала бояться резких звуков, неожиданно накатывало головокружение, иногда - усиление слуха до нечеловеческих пределов. Я подумала тогда, что, видимо, простыла. Самое интересное ждало меня впереди.
Однажды на экзамене произошло что-то совершенно необычное: мир вдруг отодвинулся куда-то, все присутствующие в аудитории оказались словно по ту сторону толстого матового стекла, разделяющего меня и реальность. Это было настолько явно, ощутимо, что я не могла и помыслить, что мне все это показалось. Карнов заколыхался в воздухе, стал уменьшаться, закрутился спиралью и сжался до точки, проколов пространство, но продолжал бубнить что-то себе под нос, недовольный чтим-то ответом. Голоса доносились приглушенно, преодолевая полупрозрачную преграду. Все вокруг исказилось, стало неузнаваемым. Даже слова превратились в тарабарщину. И хотя они были мне знакомы, но звучали совсем по-другому, и смысл их никак не мог дойти до меня… Я в ужасе крикнула сама себе: "Что со мной? Когда же это кончится?!". Но услышала только эхо, долетевшее до меня через миллион чужих пространств.
С Аликой странные вещи творились чаще в период сессии, что подтолкнуло сокурсниц посоветовать ей сходить к психотерапевту. Ведь нервные срывы - это не шутка. Тем более, что однажды ей стало плохо прямо на экзамене. Она вдруг побелела, как-то неестественно застыла и, как ни тормошили ее девчонки, ничего не отвечала. Она вообще не реагировала. Никак. Хотя на обморок ее состояние было совсем не похоже…
Позже за ней замечали еще несколько раз нечто подобное, но Алика быстро приходила в себя. Подруги действительно сумели уговорить ее сходить к врачу, тот прописал ей успокоительное и посоветовал больше гулять и меньше сидеть за учебниками.
Куда я проваливаюсь в эти моменты? Я не знаю. Иногда мне удается сдержать приступ, но дома я не в состоянии противиться ему. Я нахожусь между двумя не связанными друг с другом пространствами. Потом я поняла, что и время течет в них по-разному. Но я не принадлежу ни к одному из них. Очень больно уходить из привычного тебе мира, смотреть, как он становится чужим, не пригодным для тебя. И нет другого места, куда можно было бы податься… Только я и толстое матовое стекло вокруг. Больше ничего.